1941: неизбежный реванш СССР - Страница 64

Ситуация с 21-м мехкорпусом была типичной. Так что – Сталин предполагал вначале ударить по Гитлеру в июле 1941 года неукомплектованными корпусами, выиграть с неукомплектованными корпусами превентивную войну, а уж затем – в 1942 году, уже в местах новой дислокации корпусов в Восточной Пруссии, под Берлином, в районе Мюнхена и т. д., полностью укомплектовать корпуса-победители новой техникой?

Абсурд?

Пожалуй…

Но именно этот вариант вытекает из сценария «Суворова»-Резуна и остальных «суворовцев». Хотя всего одна фраза из рассекреченной в 1990 году стенограммы Совещания высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 года полностью опровергает их измышления. Собственно, их опровергают и все остальные материалы этого совещания, но приведу лишь одну фразу из доклада все того же Якова Николаевича Федоренко:

«Особенная трудность в 1941 году будет заключаться в том, что целый ряд танковых соединений не получит материальной части и придется учиться на минимальном количестве материальной части».

Это был доклад Народному комиссару обороны СССР за полгода до, как оказалось, реальной войны, доклад «без дураков», не на публику – совершенно секретный. И где же здесь изобретенная Резуном готовность бронетанковых соединений Красной армии к «автострадным» рейдам по имперским автобанам и итальянским автострадам в 1941 году?

Ну сколько же еще легковерный читатель будет верить резуновской галиматье?

В экономическом отношении превентивная война против Германии в 1941 году была для СССР тоже нерациональной. Она лишала нас очень нужных поставок промышленного оборудования, которое мы должны были получить из Германии и получали, хотя реально получали и со скрипом – Гитлер-то войну должен был начать вот-вот, и это сказалось на темпе поставок. Однако они были, эти поставки. И главное – на них в СССР рассчитывали.

В доказательство абсурдности заявлений об агрессивности Сталина в 1941 году можно привести множество документальных данных и аргументов, содержащихся в различных исследованиях по теме, в том числе и немецких авторов. В этом отношении интересна, например, давняя книга «От Брест-Литовска до „Барбароссы“» западногерманских историков Ф. Круммахера и Г. Ланге. Они признают, что в 1941 году Красная армия не была готова даже к обороне, не то что к наступлению.

Надеюсь, сказанного достаточно для того, чтобы решительно отставить в сторону версию о сталинском замысле превентивного удара по Германии летом 1941 года.

Но если все же предпринять анализ невероятного варианта прошлого и задаться вопросом: «Как все было бы, если бы Сталин, все же, ударил? Ударил так, как это описано у „Виктора Суворова“ и ряда других „суворовцев“, то есть неожиданно для немцев и превентивно – в 1941 году?».

Так, новый «соратник» Владимира Резуна – Марк Солонин – утверждает, что при любом развитии событий, в том числе и в случае упреждающего удара РККА, Красную армию ожидал бы в 1941 году только разгром, потому что командование РККА сверху донизу было бездарно, а красноармейцы за «тирана Сталина» воевать не хотели.

Забавно, что по «Суворову»-Резуну все обстояло бы наоборот – превентивный удар Сталина по Гитлеру летом 1941 года означал бы, по уверениям Резуна, быстрый разгром Третьего рейха. Солонин утверждает обратное, но при этом удостаивается комплиментов Резуна.

«Открытия» Резуна и Солонина я анализировал в своей книге «Десять мифов о 1941 годе», а здесь разберу только один пассаж Солонина.

Вначале Солонин приводит цифры потерь (в процентах) боевой техники и автомашин в РККА летом 1941 года. А затем, на том основании, что потери танков, артиллерии и т. д. превышают потери автотранспорта чуть ли не вдвое, делает «глубокомысленный» вывод о том, что подобная структура потерь свидетельствует о массовом бегстве и только бегстве воинов Красной армии в тыл.

Мол, на танке, а уж тем более на пушке, далеко не уедешь, да и стрелять из них надо, а это задерживает бегство и осложняет его. А на самой плохонькой «полуторке» можно быстро отмахать сотню-другую километров в сторону, от фронта противоположную. Вот и бросали-де красноармейцы танки, не желая на них «защищать тирана». Зато автомашины – нет, не бросали, а драпали на них от немцев. Потому, мол, машин и сохранилось намного больше, чем танков.

«Аналитики» типа Солонина «забывают» при этом, что войсковой автомобильный транспорт хотя и участвует в обеспечении боевых действий и тоже несет потери, но непосредственно в боевых действиях – в отличие от танков, самолетов и артиллерийских орудий – не участвует. Поэтому и потери автотранспорта, даже с учетом потерь подвижных средств мотопехоты, объективно оказываются меньшими, чем потери боевой техники.

По «логике» Солонина, наименьшие потери должны были бы иметь советские ВВС. Если уж на «эмке» или «полуторке» можно быстро удрать в тыл, то на самолете это можно сделать раз в десять быстрее. Однако советские летчики с первого дня войны воевали, а не дезертировали. И негативные примеры бестолковщины и разгильдяйства ряда авиационных командиров общего вывода о героическом поведении советских ВВС не отменяют.

Вот, собственно, все об измышлениях Солонина.

Но как могли бы развиваться виртуальные события в 1941 году в случае упреждающего, превентивного удара РККА? Развиваться не «по „Суворову“», не «по Солонину», а с учетом объективно имевшихся факторов и обстоятельств?

Вообще-то, такой вопрос в системном и методологическом отношении интересен, и особенно интересен в том случае, если до этого никогда над ним не задумывался. Ведь все версии об якобы агрессивных планах Сталина в 1941 году, сорванных-де упреждающим ударом Гитлера, – всего лишь жалкие и грубо сляпанные измышления.