1941: неизбежный реванш СССР - Страница 32

Но и кадровые офицеры, если копнуть поглубже, оказываются далеко не первоклассными. Увы, великолепные патриотически и монархически настроенные «господа офицеры», высокопрофессиональные водители рот и батальонов, большей частью являлись плодом советской пропаганды. Если они и имели отношение к реальности, то к гвардейской. Слой их был тонок, как пенка на молоке, а под ними колыхалось армейское море. А может, правильнее сказать, болото?

Возьмем монографию Расула Мухлисова «Командиры РККА», в которой дается краткий очерк положения дел в старой армии. Чтобы не забираться слишком глубоко (в столь маленькой работе этого делать не стоит), давайте ею и ограничимся. Шок и так будет неслабый. Уже от самого начала: «Отсутствие престижа и традиций военной службы в царской России…». Это как понимать?

Да уж как угодно… но давайте-ка попробуем навскидку припомнить хоть одно свидетельство того, что в Российской империи военная служба имела престиж и традиции (кроме мордобоя). Получается? Лично у меня – нет. Разве что тот факт, что гвардейцы пользовались успехом на балах – но какое отношение сие имеет к службе? Выходит, прав Мухлисов?

«Отсутствие престижа и традиций военной службы в царской России… имели своим следствием то, что офицерский корпус комплектовался отнюдь не из лучших представителей: „Откуда же получает русская армия своих офицеров? Большая часть их выходит из юнкерских училищ, куда стекаются обыкновенно неудачники всех профессий. Неокончивший реалист, выгнанный классик, полуграмотный семинарист, недотянувший до конца ученик земледельческого, технического или коммерческого училища – вот обычный контингент, которым пополняются юнкерские училища. Все эти люди в огромном большинстве случаев идут на военную службу, не чувствуя к ней ни малейшего призвания, только потому, что им некуда деться…

Другую, значительно меньшую часть своих офицеров русская армия получает из воспитанников кадетских корпусов и военных училищ. Эти офицеры имеют законченное среднее (7 лет корпуса) и достаточное специальное (2–3 года училища) образование“».

Запредельно низкий уровень народного образования в царской России порождал чудовищный дефицит кадров во всех областях, кроме сельскохозяйственных работ. По данным переписи 1897 года грамотных (т. е. умевших читать, не более того) в стране насчитывалось около 25 % населения. Из них лишь ничтожная часть (в 1915 году – не более 18 %, до того – еще меньше) обучалась в средних школах (про высшее образование и речи нет). Начавшийся в России хоть и жалкий, но все же промышленный подъем вбирал всех хоть сколько-нибудь способных людей, оставив низкооплачиваемым профессиям, таким как учителя и военные, лишь ошметки.

Что из этого получилось, описывал генерал Снесарев:

«В русской армии… офицерский корпус делился на две части: привилегированные – воспитанники военных училищ и пажи – наполняли ряды гвардии, артиллерии и имели быстрое и обеспеченное производство, другая часть, очень демократическая, преимущественно из неудачников, оканчивала юнкерское училище и составляла толщу армейской пехоты, положение ротного командира являлось венцом карьеры для огромного большинства. По военной подготовке, общему образованию и скромному социальному положению пруссаки приравнивали наших офицеров из юнкерских училищ к своим унтер-офицерам и во многом были правы».

Если говорить о перспективах карьеры, то в России высшие командные должности делились примерно на три равные части. Первая принадлежала офицерам Генерального штаба, вторая – гвардии, а на долю основной массы офицерского корпуса – армейцев – оставалась лишь треть.

Но и это еще не все! Муклисов продолжает (а мы верим, ибо при конце СССР наблюдали то же самое в разных областях жизни):

«Сама служба, ее условия были поставлены так, что в дальнейшем негативные моменты, присущие молодым офицерам, не исправлялись, а лишь усугублялись. С одной стороны, это было связано с тяжелым материальным положением рядового офицерства и его низким социальным статусом. Подобная ситуация не только осложняла набор качественного контингента юнкеров в военные училища, но и обуславливала отрицательный отбор офицерского состава в ходе последующей службы. В результате – чем выше офицеры поднимались по служебной лестнице, тем меньше способных людей оставалось среди них».

Проще говоря, в армии оставались лишь те, кому не удавалось из нее свалить.

Беда усугублялась еще и тем, что после 1812 года в России все больше и больше забывали, для чего нужна армия. (Вообще армия без войны очень быстро становится ритуальной частью государственного организма.)

«С другой стороны, в армии сложилась система воспитания и обучения офицера, отнюдь не способствовавшая воспитанию лидерских и волевых качеств, необходимых для командира – в первую очередь активности, инициативности, самостоятельности. Да и непосредственно военное обучение в ходе службы отличалось оторванностью от реальной жизни, увлечением теоретизированием в ущерб развитию практических навыков… Сложившаяся система также мало способствовала и повышению интеллектуального уровня основной массы офицеров…»

Так что к особенностям кадрового отбора и службы присоединялись еще и особенности подготовки. Страшноватым образом перекликается с предперестроечной ситуацией статья в «Русском инвалиде» за 1907 год, написанная по итогам русско-японской войны.

«Среди массы приказов, указаний, положений и инструкций, посвященных солдату, нет и намека, что в деле обучения армии первое место и особое внимание должно быть уделено офицеру… Первое, что резче всего бросается в глаза в службе строевого офицера, это полное отсутствие занятий для подготовки офицера к предстоящей боевой деятельности… Цель обучения офицера должна заключаться в постановке умения действовать и принимать решения в поле при различной обстановке, сообразно поставленной задаче и в связи с другими частями, мы же приучаемся действовать в безвоздушном пространстве, без всякой обстановки, кроме плана местности… Совершенно забросив… военное образование офицера, ничего не давая его уму, мы всю офицерскую работу ограничили только обучением подчиненных нижних чинов да хозяйственными заботами – и это на всех командных должностях…»